Первый в истории САФУ медалист Российской академии наук (РАН), магистрант Института естественных наук и технологий, биолог Виталий Спицын еще c детства увлекся коллекционированием насекомых. Однако серьезный подход к делу сформировался у него после поступления в университет.
— В детстве меня больше интересовала ботаника, а насекомых я начал собирать в 11 лет, но это было спонтанное занятие, — рассказывает Спицын. — Серьезной литературы не читал, поэтому не мог определить, кто попался мне в руки. Естественно, в этом случае не соберешь нормальную коллекцию насекомых. Более того, из-за отсутствия контакта со школьным преподавателем в конце каждой четверти по биологии мне грозила двойка. Но когда поступил на первый курс, то познакомился с кандидатом биологических наук Мариной Владимировной Подболоцкой, и она увлекла меня изучением насекомых. К сожалению, Марины Владимировны с нами больше нет. На первых курсах собирал коллекцию насекомых, а наукой серьезно начал заниматься, когда пришел на третьем курсе в Институт экологических проблем Севера УрО РАН работать младшим научным сотрудником. Курирую коллекцию чешуекрылых (бабочки) в созданном при институте «Российском музее центров биоразнообразия».
— Чтобы пополнять коллекции, надо часто выезжать в экспедиции...
— Для своего возраста у меня на счету уже много экспедиций: от Юго-Восточной Азии до Земли Франца-Иосифа, а также практика в Таиланде в университете города Махасаракхам.
— Судя по названию работы, за которую вы получили премию и медаль РАН — «Неизученные аспекты биологического разнообразия: распространение, биология и филогеография наиболее редких видов беспозвоночных животных» — вас интересует большой срез мира насекомых?
— Не совсем так. Прицельно я специализируюсь на изучении высших разноусых ночных бабочек. Они мохнатые, и их редко кто видит. Однако работа, оцененная РАН, построена на комплексном подходе, кроме бабочек в неё входят и другие таксономические группы (большекрылки, моллюски), собранные в разных регионах.
— А в чем польза таких исследований для общества?
— Насекомые предстают в качестве модельных организмов. С помощью определенных методик изучается временной ареал их распространения. Исчезновение или перемещение насекомых — это индикатор изменений в природе. Например, в прошлом году мы нашли вид шмеля, который обитает только на архипелаге Новая Земля. Это говорит о том, что во время последнего периода оледенения там был рефугиум — место, в котором теплилась жизнь. Раньше считалось, что от Англии до Таймыра царствовал только ледник.
— То есть, современные виды насекомых появились на Севере опосля...
— Да. Мигранты с Тибета, Дальнего Востока... Мы наблюдаем здесь генетическую однородность насекомых. Они не успели быстро эволюционировать на нашей территории. Генетический анализ шмеля с Новой Земли показал, что он развивался отдельно от других видов около 2,5 млн лет. Это древнейший эндемик Севера.
— Получается, у энтомологов, учитывая разнообразие микромира, большое поле для исследований...
— Конечно. Хорошо изученные дневные бабочки — это только крохотная доля от всех чешуекрылых.
— В двух словах: суть вашей работы, за которую вы получили награду РАН?
— В ней содержатся данные и исследования не только бабочек, но и моллюсков, а также мегалоптер, которые были обнаружены при моем участии во время экспедиции в Мьянму (Бирма). Содержание этого труда, по сути, обобщение материалов, опубликованных ранее в зарубежных научных журналах. Простой пример: самая красивая разноусая арктическая бабочка Рararctia subnebulosa tundrana широко представлена в природе на стадии гусеницы, а взрослых особей мало. Мы выяснили, что на их численность влияют паразитоиды — осы-наездники. Их личинки поедают гусениц. Кстати, исторически считалось, что этот вид бабочек живет на Аляске, а в Азию заходит только до Ямала, мы привели данные о более широком его распространении: на Приполярном Урале и даже острове Колгуев.
Другая история. На озере в Бирме я каким-то чудом обнаружил на водоросли мертвую ракушку диаметром 3 миллиметра. После чего мы коллегами по экспедиции просеивали озерный ил, чтобы найти живых двустворчатых моллюсков. Как оказалось, их плотность низкая, поэтому пришлось поработать. В наших тундровых озерах родственников этих моллюсков найти проще. Потом с помощью молекулярно-генетического анализа мы выяснили, что бирманские экземпляры генетически связаны с моллюсками из горного озера в Непале. Каким образом они туда попали непонятно. Есть гипотеза, что на лапах птиц. Этот вопрос требует изучения.
— Какие исследования планируете в ближайшем будущем?
— Хочу выяснить, насколько давно сформировалась фауна Новой Земли. Для этого надо провести молекулярно-генетические исследования популяций животных с архипелага и Югорского полуострова в Ненецком автономном округе, чтобы найти закономерности расселения различных живых организмов. Хочется приложить руку к этой гигантской науке.
— Вас не приглашали на работу в другие города и веси России?
— Нет. Главное, не то, где ты живешь, а где работаешь.
 |
 |
 |
 |